Добрососедские войны с Россией: хроника поражений и побед

Торговые войны — не новая, а довольно таки старая и любимая методика России в политической игре. И хотя некоторые эксперты говорят, что в последнем "шоколадном конфликте" просматривается личная заинтересованность российского президента, а такого противостояния, как с Украиной, у Москвы ни с кем никогда не было, нам все равно есть чему поучиться. Хотя бы на опыте соседей.

Стенка на стенку

К примеру, Беларусь обрабатывали при помощи экономических обвинений, начиная с конца 90-х. В 1997, когда первая версия союзного договора так и не была подписана, стороны начали пикировку. А с 1999 началась настоящая торговая война. Ввоз белорусских продуктов запрещался минимум раз в год вплоть до 2011. Как только Беларусь вступила в Таможенный союз и сдала Газпрому ГТС со всеми потрохами, претензии к ее товарам растаяли как туман. И рыба белорусская сразу стала хорошей, и мясо, и молоко.

Но самую большую популярность метод экономического шантажа приобрел, начиная с 2005 года. В ноябре Роспотребнадзор заявил, что польские производители на самом деле поставляют на территорию РФ некачественное мясо из третьих стран. Озвучивались страшные подробности того, что же в этом мясе не так. И, конечно, ведомство гневно отметало любые подозрения в политической подоплеке происходящего. А подозрения были. Собственно, даже уверенность. В том же 2005 президент Польши Лех Качиньский неоднократно выступал с резкой критикой политики РФ. Да и вообще антироссийские настроения были весьма популярны в польском правительстве. Эмбарго сняли, как только на внеочередных парламентских выборах в 2007 победила команда Дональда Туска. Мясо из плохого превратилось в хорошее за одну ночь. Но за 2 года, пока длился конфликт, польские производители потеряли около 800 миллионов евро.

Спустя полгода после начала запрета на ввоз польского мяса Россия ополчилась против молдавских вин и коньяков. Глава Роспотребнадзора Геннадий Онищенко озвучил претензии к качеству в марте 2006. Как раз набирал обороты очередной этап "битвы за Приднестровье", но, конечно, вина молдавского алкоголя была не в этом. Он просто был некачественным до августа 2007-го, после чего торговые отношения с Россией снова потеплели. А летом 2010 опять остыли. И, естественно, совершенно случайно ограничение поставок совпало с выступлением президента Молдовы Михая Гимпу. В своей речи он назвал присоединение Молдовы к СССР оккупацией, чем российские власти почему-то были страшно оскорблены. Пока политики выясняли, чья историческая правда более историческая, виноделы и экспортеры потеряли более 100 миллионов долларов.

Легче всех в 2006-м отделалась Латвия. Россия запретила импорт шпрот из этой страны сроком всего на 3 месяца. Рупором на сей раз работал не Онищенко, а глава Россельхознадзора Сергей Данкверт. Он нашел в консервах бензпирен, и это послужило поводом для эмбарго. Упоминаем об этой короткой истории лишь потому, что примерно в это же время в России вовсю потешались над запретом на импорт риса. Россельхознадзор умудрился найти в нем одновременно повышенное содержание гербицидов и живых вредителей. Так что рижских шпрот никто бояться не стал, понимая, что бензопирена там может и не быть, а политики поиграются и перестанут. Так и вышло. Как только Латвия и Россия урегулировали спор вокруг Пыталовского района, шпроты вернулись на полки. Производители отделались легким испугом и потерей каких-то 10 миллионов долларов.

Одновременно с молдавскими Роспотребнадзор забраковал и грузинские вина. Якобы "по причине несоответствия фитосанитарным нормам". Незадолго до этого по подозрению в шпионаже в Тбилиси были задержаны российские офицеры. После вина с полок российских супермаркетов исчезла минеральная вода "Боржоми". И только в 2011 году грузинские производители смогли окончательно переориентироваться и компенсировать потери. Пока Грузия остается единственной страной, которая решила проблему торговых войн с Россией не политическими уступками, а поиском альтернативного рынка.

Хотя нет, гораздо лучше вышел из ситуации Туркменистан. Российской стороне очень не нравилась идея туркменов продавать газ кому-то еще. До 2009 единственным покупателем был Газпром, и такая эксклюзивность давала возможность дергать продавца за веревочки при любой необходимости. Газпром сократил прокачку, на газопроводе ЦАС-4 прогремел взрыв, убытки Туркмении зашкаливали. Но Гурбангула Бердымухамедов на шантаж не поддался, ибо мог себе это позволить. Помог Китай, заинтересованный в поставках газа, дал льготные кредиты, благодаря которым новые газопроводы были достроены. Теперь Туркмения экспортирует почти на 20 млрд куб. м газа в год больше, чем раньше. И давно покрыла все убытки, вызванные российским бойкотом. К слову, в 2010 Россия снова начала покупать туркменский газ. Не так много, как раньше, но Китай и Иран с лихвой это компенсируют.

Кнут и пряник

Но Украина точно не способна повторить маневр Туркменистана. И даже Грузии она вряд ли уподобится. Все просто: у туркменов была перспектива, и ради достижения цели можно было пожертвовать несколькими миллиардами. Потери, как и доходы (в случае переориентирования рынка) украинских производителей конфет, сыров, мяса и молока, ни в какое сравнение не идут с газовыми деньгами. Так что игра просто не стоит свеч.

Что же касается Грузии, то там неприятие политических пожеланий РФ было полным, компромисс просто был невозможен. В Украине же такого единства мнений нет. И вообще, никакой уверенности в правильности геополитического курса тоже нет. Более того, никто не понимает, есть ли этот курс вообще. Да и ценность этого вопроса для бизнеса сомнительна. А значит, заблокированные производители скорее ополчатся против собственного правительства, чем потеряют рынок сбыта.

Торговая война России с Украиной стартовала вместе со всеми - в 2006. И с тех пор, как только не решается какой-либо вопрос, - включаются экономические рычаги. Январь 2006 — запрет на ввоз мясо-молочной продукции. Вскоре после полного запрета некоторым производителям начали выдавать отдельные разрешения. Их число колеблется и зависит от градуса политических отношений гораздо больше, чем от качества товара. В 2012 разгорелась сырная война, и в течение года господин Онищенко несколько раз прогнозировал новые проблемы. Теперь история с конфетами "Рошен".

Профессор российской Высшей школы экономики Алексей Портанский называет ситуацию с Украиной уникальной. В том числе и потому, что кроме чистой воды прагматизма в позиции России просматривается эмоциональная составляющая.

"Даже запреты, введенные в 2006 году на ввоз вин, соков, минеральной воды из Грузии и Молдовы нельзя сравнить с нынешней российско-украинской "торговой войной". Ибо, во-первых, те запреты касались ограниченного круга товаров и, во-вторых, тогда Россия еще не являлась членом ВТО и потому не была связана общепринятыми рамками международных норм и правил, - говорит эксперт. - Похоже, что к судьбе нынешнего интеграционного проекта (Таможенный союз - Ред.) крайне неравнодушен лично Путин, ибо для него его успех стал бы, пожалуй, наиболее реальным и сильным аргументом, оправдывающим его многолетнее пребывание у власти. Вопрос лишь в том, все ли средства хороши для реализации данного проекта".

А тем временем в соцсетях тиражируется информация о продаваемых в Украине российских товарах. Общественное движение "Видсич" предлагает всем неравнодушным бойкотировать эту продукцию. Люди составляют списки брендов, рассказывают, как опознать российский товар по штрих-коду. Конечно, звучит наивно и немного по-детски, но довольно большой отклик на эту инициативу говорит о многом. Да еще и с учетом обычной украинской инертности.

"Все эти проблемы отпадут, как только Украина подпишет Соглашение об ассоциации с ЕС, - считает глава Комитета экономистов Украины, кандидат экономических наук Андрей Новак. - Тогда нас ждет то же, что было во всех странах Восточной Европы и бывшего Советского Союза, в частности в Прибалтийских странах, которые в 90-х и в начале 2000-х годов постепенно уходили с постсоветской орбиты Варшавского договора. По отношению к ним Россия применяла достаточно жесткие методы, начиная от энергоресурсов и заканчивая гуманитарными вопросами. Как только эти страны присоединились в той или иной форме к ЕС, все нападки почти прекратились, и теперь сотрудничество ведется по правилам международного права и международной торговли. Думаю, что похожая ситуация будет и в случае Украины".

Политолог Виктор Небоженко придерживается несколько иного мнения. По его словам, последствия торговой войны для Украины будут серьезными. Но вопрос о том, чтобы урегулировать весь комплекс экономических отношений с Россией, нависал давно. Ни Киев, ни Москва не пытались сделать это всерьез. Россия требовала присоединения Украины к Таможенному союзу, а не урегулирования отношений между странами. Украина упиралась. Назвать это диалогом нельзя даже с натяжкой. В то же время ЕС действует методом пряника. И мы с большим энтузиазмом реагируем на посулы, чем на угрозы. Хотя по факту то и другое оборачивается не тем, чем казалось.

Основатель современной школы геополитики Александр Дугин рассказал News24UA, что Россия и, собственно, сам Путин практически не принимает эмоциональных решений. Он действует рационально, вычисляя последствия. А это значит, что сегодняшний торговый шантаж Россия считает действенным методом. И не удивительно, если учесть, какой у этого способа КПД. С туркменами и грузинами не вышло, все остальные сделали именно то, что требовалось РФ в тот или иной момент.

"Что нужно сделать, чтобы усилить позиции России в Украине? Раньше это было так: газовый вентиль и просто личные пассы украинского руководства - и все. Два-три шага. Это работало, - говорит Дугин. - Но это было просто, а сейчас чуть-чуть посложнее, - следующий уровень. То есть, теперь нужно посчитать, что мы в случае таких-то действий получаем, что в случае таких-то действий, где лучше применить, к примеру, угрозы, а где лучше обещания, где лучше работать с обществом, с интеллигенцией, с культурой, где важнее военно-стратегически, где экономика… Это реалистический расчет".

"Реализм во внешней политике и во внутренней – это и не демократия, и не диктатура, и не авторитаризм, и не тоталитаризм, и не национализм. Это рационализм. Когда речь идет о просчете. Путин просто считает, сколько надо будет потратить, и сколько мы от этого приобретем. В разных аспектах, не обязательно только на уровне чистой экономики. Вот Путин, на мой взгляд, вводит такую модель. Ничего личного, без эмоций, без мстительности", - считает политолог.

Вот так, без эмоций и мстительности, Россия использует экономические рычаги. А все, что мы способны сделать в ответ, - это договориться в соцсетях не покупать российские трусы. Было бы смешно, если бы не было так грустно.

Елена Розвадовская, news24ua.com 

Присоединяйтесь к "ОстроВу" в Facebook, ВКонтакте, Twitter, чтобы быть в курсе последних новостей.