Отребье

Отребье

Лето – сезон, когда наши сограждане чаще, чем в другие времена года, оказываются в компании друг друга. Без посредников в виде государственных структур или иных официальных организаций. Жара выталкивает людей из города в окрестные лесополосы, на берега рек, озер и прудов. Контакты, в которые в этом случае вступают наши люди, чаще всего являются вынужденными. Но они очень многое могут прояснить относительно морального состояния общества.

Вначале зарисовка с натуры. В получасе езды от Луганска есть чудесное озеро Зелененькое. В нем вода действительно имеет зеленоватый оттенок. К тому же вокруг растут камыши. На песчаных берегах оборудованы пляжи. Есть раздевалки, баки для мусора. Само озеро чистое, с прекрасным песчаным дном. Но это, так сказать, чисто физико-географические характеристики.

26 июня, воскресенье, утро. Идем с друзьями от дачного массива к озеру. Идем и отворачиваемся от мусора, которым завален лесок. Пластиковые бутылки, одноразовые тарелочки, стаканчики и прочие остатки чьего-то веселья. Не хочется портить себе настроение, когда сквозь хвою светит солнце, а легкие радуют фитонциды.

Утором  людей еще мало, но уже на подходе к пляжу бросается в глаза, что он чем-то испещрен. Странная мозаика оказывается сложенной из окурков. Их настолько много, что невозможно пройти к воде, не наступая на них. Стоит заметить, что пляж регулярно убирают. Поэтому окурки свежие, буквально вчерашние. На многих не высохла еще губная помада.

Стараемся и к этому отнестись философски. Плаваем, загораем под соснами. Но пляж наполняется людьми. Неподалеку расстилают одеяло молодые женщины. Из громкого разговора понятно, что работают они в супермаркете. Не стесняясь быть услышанными, обсуждают довольно интимные подробности своей жизни. При этом  закуривают, не обращая внимания, что их дым и нас превращает в пассивных курильщиков. На просьбу не курить реагирую красноречивыми взглядами, и лишь через несколько минут гасят сигареты. С другой стороны расположилась семья с ребенком. Молодая блондинка щелкает семечки, сплевывая кожуру прямо на песок. Делаем замечание. Она никак не реагирует на него и продолжает свои упражнения. Затем просто закапывает наплеванную шелуху в песок.

В довершение появляется компания парней и девчонок, которые непрерывно громко кричат. Кричат не от избытка чувств, а вызывающе, ориентируясь на присутствующих на пляже. В этих криках матерных слов больше, нежели иных лексических единиц. На это долго никто не реагирует. Да, для большинства в этом, откровенно говоря, не видится ничего ненормального. Они просто тише, но говорят примерно так же. Конфликт возникает, когда парни выбирают для игры в футбол именно то место на пляже, вокруг которого наиболее тесно расположились отдыхающие. Мяч то и дело летит на чужие подстилки. Женщины с детьми начинаю кричать, что так можно травмировать малышей. Парней начинают прогонять. Они орут заполошными голосами: «Тут всегда играют в футбол! Это все знают, кто сюда часто ездит». В эти заявления обильно вкрапляется матерщина. Но вот импозантная молодая блондинка встает и говорит: «Пошли отсюда на х…!» Пляж оглашают вопли: «Что значит на х…?!» Мы всегда тут играем в футбол». Но к блондинке присоединяются другие дамы с детьми и парней заставляют уйти. Их вопли несутся теперь из другой части пляжа.

В принципе ничего не произошло. Никто никого не убил, не изнасиловал, даже не ограбил. Более того, можно сказать, что произошла самоорганизация незнакомых между собой молодых женщин с целью защиты своих детей. Но почему-то из глубин памяти всплывает резкое, оскорбительное русское слово «отребье». Прежде всего, по отношению к компании молодых пакостников, которые прямо ориентируются на уголовные образцы поведения. Но не только. Это слово как бы повисает над всей ситуацией на пляже.

На этом можно бы поставить точку. Для понимающего достаточно. Но ведь в отдельном отражается общее. И в следующие выходные на берега Северского Донца, на берега других рек и озер повалят толпы жаждущих «общения с природой». Будут ехать в маршрутках, начиная сосать пиво из двухлитровых бутылок сразу после высадки. Будут ехать в дорогих джипах и лексусах, выбрасывая на ходу в окна пустые сигаретные пачки. Собравшись вместе, будут швырять друг в друга словесные экскременты, а когда наконец-то «отдохнут» и разъедутся, то под звездами останутся кучи пластмассы и прочей дряни.

Что же делать? Усилить экологическое воспитание? Это не вредно. Но разве и сейчас все те, кто превращается пространство вокруг себя в мусорник, не понимают пагубность своих действий? Кто из них не восхищается Австрией или Швейцарией и кто не критикует родную Украину? Но почему австрийцы сохраняют свои озера кристально чистыми, а мы все водоемы превращаем в сточные канавы?  Дело тут, очевидно, не в экологических знаниях, а в типе социального устройства и в отношениях между людьми, которые сложились у нас.

Базовая модель личности в нашей стране объединяет две, казалось бы, несовместимые черты – спесь и ничтожество. С одной стороны, каждый мыслит себя центром вселенной, не нуждающимся ни в ком другом. А с другой стороны, каждый ноет, что от него ничего не зависит. Не зависит именно потому, что личности с подобными чертами не способны слушать друг друга и координировать свои действия. Поэтому в массе они обречены быть прислужниками у таких же, но которым посчастливилось вырваться. И над нашим народом властвуют не злобные инопланетные пришельцы, а субъекты, не поднимающиеся над средним уровнем. Иногда просто более наглые. Именно они и заявляют, что 10% коррупции в стране – это прекрасно. Именно они неустанно делят собственность и заталкивают нашу страну на периферию мировой капиталистической системы. А все мы, отдав им власть, приобретаем черты отребья. И соответственно относимся друг к другу и к своей прекрасной стране.