"В Донецке не живут свободные люди, там общество рабов..." . СМИ о «донецких» и Донбассе

На минувшей неделе  Верховная Рада, в первом чтении, проголосовала закон «О рынке земли». Закон, который, как говорят эксперты, крестьян превратит в крепостных, но сказочно обогатит несколько «семей»…

Земля для «семьи»?

Свои мысли по поводу  нововведений в аграрном секторе высказал в «Экономической Правде»  собственник «Агрофирмы Корнацких» Аркадий Корнацкий.  

«Такі процеси (то, что в Украине появились группировки, которые отбирают землю у крестьян и бизнеса – «ОстроВ») в останній час дійсно відбуваються, і у великих масштабах. Усе це здійснюється, у першу чергу, руками місцевих прокуратур і державних адміністрацій, податкових органів,  за силового сприяння міліції. Тут механізм адмінресурсу працює на всю потужність, для того, щоб спочатку удавити, а потім забрати. Причому забирається все. Якщо це маленькі шматки, захоплює хтось із місцевих «регіоналів», а великі ласі шматочки дістаються їх колегам на більш високому рівні.

Крім того, я думаю, що є замовлення з центру. Відповідно до нього, обласні керівники повинні у регіоні забезпечити певну кількість земель для…, скажімо, верхніх ешелонів влади, або для «сім'ї». Одним із проявів або одним з інструментів цієї експансії є добре відома компанія «Хліб Інвестбуд» та її дочірні структури, деякі з яких займаються саме земельним банком…

Вони якраз і набирають той мільйон гектарів землі, який, як вважає народ, хоче отримати сім'я Януковичів. «Хліб Інвестбуд» так само, як Аграрний фонд або ДАК «Хліб України» – це підприємства, які є завідомо збитковими. Ніколи в Україні жодне державне підприємство в будь-якій галузі, і в аграрній зокрема, ніколи не було прибутковим.

У сучасній Україні всі державні аграрні установи та корпорації тільки й уславилися тим, що працювали з «відкатами» і збанкрутіли через грандіозні зловживання чиновництва».

Кузьмин-антимонополист

Пусть вас не удивляет фамилия Кузьмин на некоторых управленческих постах украинской власти. И не подумайте плохо, узнав, что все они родственники. И не нужно никаких аналогий со странами Центральной Азии или Африки. Просто «так сложилось по жизни». Один из них – Рафаэль Измаилович Кузьмин занимает пост первого замглавы Антимонопольного комитета Украины. О своей карьере, своем ведомстве, работе и брате  чиновник  рассказал «ЕП».

«- Есть три брата по фамилии Кузьмин, и вы все выходцы из прокурорской среды. Прокуратура - это семейная традиция?

- Так сложилось по жизни. У меня родной брат Константин, двоюродный брат – Ренат Равильевич. Когда я из института экономико-правовых исследований на тот момент перешел в прокуратуру, то двоюродный брат, Ренат Равильевич, даже не знал об этом. И когда он встретил меня в областной прокуратуре, то был страшно удивлен. То есть, мы как бы двигались независимо. Да, в процессе деятельности мы пересекались, но прямого подчинения никогда не было.

- Какими вы вопросами занимались? Бывает транспортная прокуратура, военная…

- Я был в районной прокуратуре, потом в областной прокуратуре, помощником прокурора области, потом в отделе по организации контроля. Он много раз переименовывался.

- Это все Донецкая область?

- Да. Потом я ушел в Верховную Раду советником первого вице-спикера. Первым вице-спикером на тот момент был Геннадий Васильев.

- Кстати, говорили, что в его группе предприятий вы курировали медиа-направление.

- Никогда не курировал.

- И телеканал "Киевская русь"?

- Никогда не курировал.

- Каким образом вы попали в Антимонопольный комитет?

- Я писал диссертацию "Антимонопольное регулирование в хозяйственном праве Японии". Начинал ее писать еще с 90-го года. Потом работал в научном институте экономико-правовых исследований под руководством академика Валентина Мамутова. Изучал хозяйственное право в Японии…

Перед выходом диссертации академик Мамутов поставил задачу обобщить уже наработанную к тому времени, в 1997 году, практику Антимонопольного комитета Украины. Таким образом, я из института перешел работать в органы Антимонопольного комитета Украины заместителем председателя областного территориального АМКУ в Донецкой области.

- Как вы приняли решение вообще уйти из органов прокуратуры и перейти в эту сферу? Когда это случилос по времени?

- Проработал я, по-моему, полтора года или чуть больше в Антимонопольном комитете. Потом Геннадий Андреевич Васильев стал прокурором Донецкой области, пригласил меня помощником прокурора, и я перешел.

- Какие у вас сейчас отношения с Васильевым? Поддерживаете?

- Нормальные. Поддерживаем, конечно. Это государственный человек с государственными позициями, сильнейший прокурорский работник, опытный. С ним приятно работать, это системный человек. Все, что там писалось негативного и отрицательного, отнесем к желтой прессе.

- Мне сказали, что вы были когда-то помощником Николая Голомши. Это сыграло какую-то роль в вашей карьере?

- Да, я был помощником заместителя Генерального прокурора Голомши. Считаю его высокопрофессиональным прокурорским работником, сдержанным, действующим только в рамках закона. Никаких позывов к экстремизму или каким-то нерациональным, амбициозным или ситуативным действиям нет у него в характере.

- У вас есть какое-то профессиональное взаимодействие с Ренатом Кузьминым по каким-то делам?

- Нет, никакого взаимодействия нет. Во-первых, это был бы конфликт интересов. У меня налажено взаимодействие с другим заместителем генерального прокурора Виктором Занфировым, который курирует общий надзор. Общий надзор, естественно, распространяется и на надзор за Антимонопольным комітетом».

Круговая порука СКМ

О том, как  работает Антимонопольный комитет, рассказало в своем материале «Зеркало Недели», которое заинтересовалось деятельностью ООО «А’СТА» в Донец­кой области. Как узнали журналисты, эта компания, всего за 9 месяцев текущего года заняла 69% рынка поставок в больницы вакцин, лекарств, медицинских препаратов. При этом выиграла торги на сумму более 210 млн. грн. «ЗН» решило  узнать, кто стоит за этим предприятием…

«Согласно данным Единого госреестра юрлиц, это общество было зарегистрировано в Донецке в ноябре 2008 года. Сначала оно было связано с АО «Областная аптечная управляющая компания» (ОАУК): два из четырех учредителей компании — Юрий Коба и Николай Фурсов — были главой правления и членом набсовета ОАУК, соответственно.

Само же акционерное общество было создано еще в 1999 году Донецким облсоветом и горсоветом. Через несколько лет оно стало одним из крупнейших аптечных холдингов страны и активно участвовало в медицинских тендерах области. В его орбиту входило и КП «Фармация», основанное Донецкой облгосадминистрацией.

По данным Агентства развития инфраструктуры фондового рынка Украины, в 2008 году обл­совету принадлежало 45% акций, ахметовскому СКМ — 18%, а двум компаниям из США и Кипра — около 32%. Согласно тогдашним публикациям в деловой прессе, ОАУК контролировалось Сергеем Напрасниковым. Ныне он глава фракции Партии регионов в Донецком облсовете (главой фракции ПР в Донецком областном совете является Александр Бобков  – «ОстроВ»).

С наступлением финансового кризиса ОАУК объявляется банкротом. СКМ выходит из состава акционеров и в феврале 2010 года покупает более половины акций в компании «Фармация Дон­басса». И в течение года СКМ являет миру ООО «Украинский аптечный холдинг» (УАХ) как часть СКМ. Как заявляется на официальном сайте УАХ, ключевые направления его деятельности — развитие мелкооптовой торговли медикаментами и сети аптек, в т.ч. под марками «Добрі ліки» и «Здравица» (последняя когда-то украшала аптеки ОАУК). Ни слова об участии в тендерах для больниц.

Ну и для полноты картины: директор компании «Фармация Донбасса» Андрей Шишацкий весной 2010 года становится главой Донецкого облсовета, а в июле2011-го — главой Донецкой облгос­администрации. Нынешний глава Минздрава Александр Ани­щенко тоже должен хорошо знать подробности восхождения ООО «А’СТА»: с 2006-го по декабрь 2010-го он был главой управления здравоохранения Донецкой облгосадминистрации...».

Похороны умершего в лагере чернобыльцев и место, где он жил

Смерть в Донецке, в лагере чернобыльцев, до сих пор не отпускает Украину. О том, как хоронили Геннадия Коноплева и о том, как он жил, рассказала «Країна».

«– Родился он в 1942­м. Так это ему даже 70 не было? – кидає віника, яким замітала біля під'їзду. – Ночью проснулась из-за того, что кто­-то на крутой машине приехал, фарами в окна светил. А это тело Геннадия привезли, в сопровождении замгубернатора Лукашенко. Я Гену хорошо знаю, он у нас единственный за Тимошенко был. Даже в депутаты горсовета от ее партии баллотировался, но не прошел…

У конторі, біля кабінету директора шахти (шахта «Родинская», где работал Коноплев – «ОстроВ») – замкнений на ключ туалет. Прямий вхід туди тільки з кабінету. ­Загальний туалет – навпроти, у ньому не працює злив. Вода стоїть у іржавому кубі, набирають її жовтогарячою шахтарською каскою…

О 12.00 біля під'їзду квартири Конопльових збираються 200 людей. Відкритий люк прикрили цементною плитою: вона грюкає, коли на неї наступають. Літня жінка в картатому рожевому пальті й береті ходить від однієї групи людей до іншої.

– Гену затоптали, и если мы это стерпим, то и нас будут топтать, – махає кулаком. – Надо ехать в Донецк, на место Гены. Он же за наши пенсии голодовал.

– Надо, чтобы все собрались и ­такой силой двинулись на Донецк, – поправ­ляє хутряну шапку чоловік у пальті з каракулевим коміром. – Но у меня давление скачет, я не смогу.

Син загиблого, 40­річний Олександр, на кухні говорить по мобільному. Очі в нього червоні, коротке волосся скуйовджене, від нього чути спиртним. Він працює особистим водієм підприємця.

– Я просил отца не ехать в Донецк, – кусає нижню губу, зуби маленькі, нерівні. – Не сильно у него пенсию обрезали, всего на пару сотен гривен. Он не за себя там стоял. Ему хотелось помитинговать. Он по жизни такой. В 1998 году пешком в Киев ­ходил – ­доби­вался, чтобы зарплату шахтерам выплатили. В 2004­м на Майдан в Киев ездил и маму с собой взял, она в переходе листовки раздавала. А в пятницу собрался и в Донецк поехал, хотя мы с мамой против были.

– В официальном заключении о смерти написано, что папа умер из­-за сердца. Я не буду настаивать на повторном вскрытии. Я хочу быстрее похоронить отца…».

Птенцы гнезда Портнова говорят

Некогда Святослав Олийнык считался молодым и амбициозным депутатом фракции БЮТ, входившим во всесильную группу Андрея Портнова. К Портнову прислушивалась сама Юлия Тимошенко, которая отдала ему карт-бланш на юридическое сопровождение ее блока на последних президентских выборах. Итог всем известен. Портнов ушел в администрацию к Виктору Януковичу, Олийнык, ушел из БЮТ и возглавил политическую партию «Україна Майбутнього»…

В интервью «Главкому»  депутат Олийнык не открыл чего-то нового из закулисья отечественной политики. Но его высказывания, зачастую на грани фола. Например, о тех, кто живет на Донбассе…

«Портнов де-факто выстрелил в спину Тимошенко?

Я так говорить не буду. Но ни у кого нет сомнений, что весь процесс Тимошенко в деталях конструируется на Банковой. Какая там фамилия это делает, вопрос особых расследований. Но то, что все моделируется именно там, для меня очевидно.

Портнов же выстраивал газовую схему контрактов для Тимошенко…

Так они плохо состряпали обвинение Тимошенко на самом деле. Если бы просто использовать знания газовой схемы, то обвинение могло бы быть намного лучше. Я до сих пор не понимаю, в чем обвинили Тимошенко.

Вы рискуете подставить Портнова и он вылетит с администрации, если обвинение плохо составлено. В смысле, обвинение стряпалось на Банковой, при чем плохо…

На Банковой в широком смысле. СБУ не находиться на Банковой, но она этим занимается. Генпрокуратура не на Банковой, но персонажи там замешаны. Банковая – это координационный центр дела Тимошенко, а люди расставлены в разных ведомствах.

Скажите, сын Генерального прокурора, это важное звено в системе? Говорят, что он сейчас самый прямой доступ к телу отца, просить ходят к нему…

Вы же бываете в парламенте, видите, вокруг каких депутатов больше завихрений. Кто-то к кому-то подходит, а к некоторым людям стоит живая очередь. В парламентских кулуарах стоят очереди на прием, очевидно, Артем Пшонка имеет влияние в системе. Он же ее знает, работал в прокуратуре, имеет большой стаж, работает в комитете по борьбе с коррупцией.

Говорят, беспрецедентно себя ведет Пшонка-младший…

Не думаю, что беспрецедентно. Надо понимать донецкую ментальность. Законы поведения донецких гораздо более жестче. Это же в Киеве живут свободные люди, а в Донецке не живут свободные люди, там общество рабов и рабовладельцев. Там не существует свободного поведения. Они там боятся некоторые вещи подумать. Здесь же не боятся подумать и сказать, независимо от социального положения. Тут невозможно петь гимн, что Киев или Днепропетровск «никто не ставил на колени, никому поставить не дано». Это глупости. У нас такого комплекса нет.

Для себя вы понимаете разницу в восприятии? Раньше в Киеве была Днепропетровская элита, но не было такого колоссального невосприятия, как сейчас…

Каждая территория имеет свою этническую характеристику. Через 80 километров от Киева жили и живут древляне со своими особенностями. У Киева есть особенность – это свободная территория, мать городов русских. Здесь есть незримая политика, не выраженная в персоналиях, но киевляне всегда убивали князей, если те им не нравились. Если Киеву что-то не нравится, то своих правителей здесь убирали с дороги. И никто не вспомнит фамилий, кто за этим стоял. В 2004 году именно киевляне взяли и выкинули Кучму с Януковичем, а не галичане.

Вспомним, Олега убили киевляне, Игоря тоже они, не древляне, и Святослава, и всех князей.

Если бы Тимошенко пришла к власти, то, наверное, голуби и воробьи полетели б жечь Донецк, так?

Очень хорошо, что Тимошенко не пришла к власти. С точки зрения сложностей развития страны, Янукович гораздо меньшая проблема. Он понятен, власть Януковича функциональна на 80%, просто она криминальна, это главная претензия. Тимошенко исповедовала авторитаризм, о чем прямо говорила.

То, что исповедовала – это одно. Но мы же видели ее Кабинет министров и БЮТ, она не могла держать все нитки. Все было сплочено ожиданием победы. Когда победы не случилось, закончился весь авторитаризм. Вся фракция заглядывает в рот Кожемякину, подлизывается к Турчинову, надеясь попасть в список…

Фракция БЮТ давно кинула Тимошенко, и голосование по закону о выборах об этом свидетельствует. Давайте об этом поговорим чуть позже, хочу закончить о Днепропетровске и Донецке. Днепропетровск - это то, что называют «дике поле». Там большой горизонт, нет горы или дерева, где можно спрятаться. Сабля, конь и все. Может быть два-три друга, и или нам отрежут голову, или мы. Вот так мы и живем на ключевом месте славянской цивилизации, в духовном сердце – на днепровских порогах. Там другая энергетика, которая генерирует определенный тип сознания, дающая возможность действовать в Москве, Киеве и где-либо. Одна сторона головы мягкая – в полтавских галушках и Петриковской росписи, а другая – как у донецких ребят. Ведь убийств в Днепропетровске не меньше, чем в Донецке, просто так считается, что в Донецке всех под асфальт закатывают.

Может, в Днепропетровске элегантнее все делается?

Да, у нас красивее это делают. В Донецке же все только жесткое. Это хорошо видно, если съездить в Луганск, эту землю можно назвать «по ту сторону Донецка». Там я пытался разобраться с этническим происхождением людей. Я спрашивал у людей, с которыми встречался: а кто вы? Они не знают. Вернемся к Павлу Беспощадному, описавшему Донбасс. Я внимательно проанализировал его творчество, после того, как Янукович его продекламировал. Он родился в России, и был заслан журналистом в местный филиал газеты «Искра». Он воспевал труд шахтера и пролетария. Я нашел этот стих: «Донбасс никто не ставил на колени, и никому поставить не дано». Такое может прозвучать только там, где на коленях уже стоят давно и прочно. Это конкретная форма выражения рабства. Невозможно сказать, что Киев нельзя поставить на колени. Повода такого нет просто».

Обзор подготовил Виктор Калашников,«ОстроВ»